Эйфория по-монгольски

«Свадьба Туи» — душераздирающая, на разрыв аорты, любовно-этническая драма, разворачивающаяся в монгольских просторах.

Индустриализация вынуждает монгольских скотоводов покидать свои пастбища и уезжать в промышленные центры, где их культура и обычаи растворяются в городской среде. Чуанань фиксирует эту практически исчезающую культуру, выступая почти что документалистом, но в основу сюжета помещает семейную драму.

Туя — пастушка, живущая в затерянных монгольских степях, где до ближайшего города целых 600 километров. Ее муж покалечился, строя колодец, и женщине приходится работать за двоих, чтобы прокормить себя, мужа и детей. Однако Туя заболевает, и теперь ей самой нужен кто-то, кто смог бы о ней позаботиться. Муж Туи — Батар — предлагает ей развестись и найти себе нового, здорового и богатого, мужа, и Туя, в конце концов, соглашается. Вереницы женихов тянутся в скромное жилище все еще привлекательной женщины, но все они отказываются выполнить единственное условие, которое твердо ставит Туя — будущий муж обязан взять к себе в дом и Батара. «Никто не захотел меня», — говорит Туя Батару. «Нет, они не захотели меня», — отвечает Батар. Но Туя непреклонна: «Если они хотят меня, они должны хотеть и тебя».

Степь, жизнь за сотни километров от цивилизации, суровые люди, закаленные непростыми условиями существования, страсти, которые обуревают этих диких людей — все это делает «Свадьбу Туи» очень знакомой: вылитая «Эйфория» Вырыпаева, только поля тут не донские, а монгольские. Впрочем, в «Эйфории» место действия довольно условно, и аутентичность подменяется легковесной картинностью: то героиня стоит, прислонившись к лиловой стене, то задумчиво просеивает песок. Тем временем, у Чуананя быт абсолютно правдоподобен, и местами «Свадьба Туи» могла бы сойти за документальную ленту об обычаях монгольских скотоводов.

Но главное, что отличает «Свадьбу Туи» от «Эйфории» — так это модальность и градус страстей. У Вырыпаева чувства возведены в квадрат (если не в десятую степень), и герои просто не в состоянии справиться со своими эмоциями и порывами. Здесь — чувствуется, что страсти бурлят нешуточные, однако герои все держат в себе, неизменно жертвуя собой и своими желаниями. Жертвуют все: Туя, которая с одной стороны, любит и не хочет бросать покалеченного мужа, но с другой — должна каким-то образом содержать себя и детей, да и сердце ее не камень — не может устоять перед пылкими ухаживаниями соседа Шенге; Шенге, который готов на все, что угодно, лишь бы жениться на Туе — вплоть до унизительного условия, — взять к себе в дом Батара; Батар, который благородно предлагает развестись и помогает Туе выбирать нового мужа, но на самом деле не может спокойно смотреть, как она выходит замуж за другого.

И эта история остается незавершенной и неразрешенной. У «Свадьбы Туи» открытый финал. Но в этом и есть настоящий жизненный реализм, потому что любое логическое завершение выглядело бы неуместным фальшивым хэппи-эндом.

Дарья Горячева, Киноанонс, 19 октября 2007

Олигарх и пустота

Непутевые заметки

Я — снотворное

У страха глаза велики